В 2010 году российская высшая школа перейдет на двухуровневую систему обучения. Хорошо это или плохо – споры идут до сих пор, но обратного пути уже нет. ТГУ более 15 лет назад начал внедрять новую систему, и сегодня почти все факультеты готовят студентов по бакалаврским и магистерским программам. Уже наработан определенный опыт, поэтому мы попросили рассказать об особенностях и перспективах перехода на новую систему обучения проректора по учебной работе А.С. Ревушкина.

– Александр Сергеевич, насколько легко, на Ваш взгляд, вузам перестраиваться на новую систему обучения?
– Нужно сказать, что программы бакалавров и магистров в классических университетах воспринимались всегда хорошо, они органично вписываются в нашу деятельность. Связано это с тем, что подготовка ученых-биологов, физиков, химиков имеет меньшую профессиональную ориентацию, нежели подготовка, например, инженеров-химиков или инженеров-геологов. Поэтому переход этот оказался весьма естественным и не вызвал какого-то напряжения или проблем. В вузах, которые имеют профессиональную ориентацию – техническую, педагогическую или медицинскую – и образовательные программы которых насыщены большим количеством курсов, связанных с конкретной профессиональной деятельностью, конечно, подготовка бакалавров и магистров будет вызывать серьезные трудности. И в настоящее время уже очевидно, что вряд ли возможна подготовка бакалавров в медицинских вузах.
– Болонский процесс предполагает и активизацию академической мобильности…
– Действительно, за это время заметно увеличилась академическая мобильность студентов и преподавателей. Но нужно сказать, что увеличение академической мобильности для нас представляет достаточно существенные трудности, поскольку географическое положение университета не очень выгодно: мы далеко находимся от границ. Для нас не проблема развивать академическую мобильность с монгольскими вузами, с китайскими, а вот с Европой, США этот процесс достаточно затратный в финансовом плане.
И еще – развитие академической мобильности в настоящее время в основном понимается как обмен между студентами и преподавателями российских и зарубежных вузов. Это действительно имеет большое значение, но вместе с тем не может иметь большой объем и массовый характер. А развитие академической мобильности между вузами России – этот вопрос вообще как-то не рассматривается. А он весьма актуален, потому что многие вузы имеют свои сильные научные школы, и развитие академической мобильности внутри страны способствовало бы повышению качества образования и появлению совершенно новых уникальных возможностей у студентов. Я думаю, что возможно было бы создание дуальных магистратур или магистратур с двойным дипломом. Такая работа ведется у нас с рядом зарубежных вузов. В частности, ТГУ и Свободный университет Брюсселя разработали программу двойных магистерских дипломов в области европейских исследований. И реализация такой программы уже происходит с сентября 2008 года.
– Как восприняли студенты новую систему обучения и как она на них отразится?
– Студенты как раз спокойно восприняли это. Во-первых, они имеют сейчас хорошую осведомленность о многочисленных зарубежных программах и фондах по развитию академической мобильности. А именно наличие диплома бакалавра является обязательным условием участия в этой системе. Студенты понимают, что, имея диплом бакалавра, они могут участвовать в различных конкурсах на обучение за рубежом, и активно этим пользуются. Во-вторых, студенты, даже продолжая обучение в магистратуре или специалитете (который еще сохранялся), уже имеют возможность с дипломом бакалавра параллельно устраиваться на должности, которые требуют высшего образования. Еще одно преимущество – выпускник-бакалавр может устроиться на работу, а затем вернуться снова в университет и продолжать обучение в магистратуре. То есть расширение возможностей студенты хорошо понимают и воспринимают. Гораздо труднее перестраиваться преподавателям. И здесь есть целый ряд моментов, связанных с разницей организации учебного процесса в России и за рубежом. Это уменьшение аудиторных занятий, необходимость разработки факультативов, элективных курсов, которые выбирает студент. Ведь с введением многоуровневой системы образования появляется возможность построения индивидуальной траектории обучения студентов.
– А готовы ли работодатели принять бакалавров? Ведь и сейчас у многих отношение к ним как к «недоучкам».
– В последние годы все-таки произошли изменения и в сознании работодателей. Многие начинают понимать, что и бакалавры будут востребованы. За исключением некоторых сфер, которые определены законодательством.
Еще один актуальный вопрос – установление широких связей с работодателями с целью привлечения их к развитию Болонского процесса в вузах. Очевидно, что не все выпускники-бакалавры пойдут в магистратуру, и в связи с этим потребуется развитие системы корпоративного образования, которое бы повышало профессиональную компетентность наших выпускников. Такая система в настоящее время выстраивается в некоторых крупных корпорациях, например, в Газпроме. Но вместе с тем возможно создание таких корпоративных структур дополнительного образования для бакалавров и на базе университетов путем подписания специальных соглашений с крупными фирмами-работодателями.
Важным является и привлечение работодателей к разработке образовательных стандартов, установление связей с вузами по проведению производственных практик. Все это будет способствовать изменению содержания образовательных программ бакалавриата «в пользу» работодателя.
– С 1 января наша система образования начнет активно встраиваться в европейскую. Означает ли это, что теперь за рубежом автоматически будут признаваться дипломы наших вузов?
– Я думаю, что и сейчас наши дипломы признаются многими европейскими вузами, но в данном случае это не автоматическое признание. Оно зависит от самого вуза. Поскольку вуз даже по официальному рейтингу может занимать разное место, и, кроме того, знания о научных школах того или иного вуза распространяются не только в России, но и за рубежом. Ведь многие крупные научные школы ТГУ, например, по диалектологии, лингвистике известны за рубежом, и итальянские университеты успешно сотрудничают с нами. А наши исследования в области международных отношений признаны американскими и европейскими вузами.
В разных странах, в разных сферах деятельности общества существуют разные принципы признания или непризнания дипломов. Во многих странах существуют ассоциации работодателей, которые устанавливают правила повторной аттестации выпускников. В других же случаях работодатель сам принимает решение о том, признать ли этот конкретный диплом или нет. Но реализация всех положений Болонской декларации, в конечном счете, будет способствовать пониманию и восприятию российских дипломов за рубежом.

Своим мнением о грядущей реформе образования мы попросили поделиться профессоров Томского госуниверситета.

В.А. Уткин,
директор юридического института:

– Я очень опасаюсь, что переход на двухуровневую подготовку обучения повлечет за собой ряд серьезных проблем. Например, замена специалистов бакалаврами чревата сокращением штатов. Ведь получается, что мы на 20% сокращаем срок обучения, следовательно, на 20% сокращается и общее количество студентов-бюджетников.
Еще больше меня беспокоит судьба бакалавра «на выходе», потому что потенциальные работодатели могут просто поставить барьер для этого уровня образования. К сожалению, для большинства работодателей на сегодняшний день бакалавр – это «недоученный специалист». На Западе бакалаврская ступень своего рода «полуфабрикат» – когда выпускник приходит в фирму, он уже там получает углубленное профильное образование. У нас такой системы нет, и я боюсь, что через пять лет мы получим много безработных юристов. Даже не все выпускники с дипломом специалиста сегодня могут найти работу, а с дипломом бакалавра – тем более. И через несколько лет может возникнуть еще один очаг социальной напряженности. Поэтому перед нами сейчас стоит задача – как при сокращенном обучении сохранить качество образования, которое бы позволило нашему выпускнику-бакалавру конкурировать с другими.
Если говорить об идее мобильности образования, меня применительно к юристам она не впечатляет. Неужели у руководителя факультета нет большей задачи, чем обеспечивать возможность студента учиться за рубежом? Тем более, что у нас из 100 человек от силы двое-трое воспользуются такой возможностью. Способные же студенты и без этих формальностей могут продолжить обучение в другой стране, и такие примеры есть.
К сожалению, мы больше сейчас заботимся о вливании нашей системы образования в мировую, а не о том, как конкретный человек будет входить в жизнь после получения диплома. Поэтому считаю, что главная наша задача сейчас – снизить отрицательные моменты перехода на новую систему обучения, чтобы выпускники в будущем не столкнулись с серьезными проблемами.

С.П. Кулижский,
директор биологического института:

– Мы одними из первых в ТГУ – еще в начале 90-х годов – включились в подготовку бакалавров и магистров. При этом у нас сохранялся и специалитет, и многие годы это была уникальная для российской системы ситуация, когда мы органично вписывались как в европейскую, так и в российскую системы образования.
За это время накоплен большой опыт, и я считаю, что в многоуровневой системе образования много положительного. Например, не секрет, что студенты, поступая на ту или иную специальность, не всегда осознанно делают выбор. Поэтому, получив диплом бакалавра, они могут в полной мере сконцентрировать свое дальнейшее обучение на тех специальностях, которые им становятся ближе, получить второе высшее, дополнительное образование.
Если говорить о минусах, то данная реформа высшей школы шла впереди нашей юридической базы. Выпускники-бакалавры могли прийти в организацию, а там в отделе кадров разводили руками – нет у них в должностных инструкциях квалификации бакалавра. Поэтому подавляющее большинство бакалавров продолжало обучение в специалитете.
Думаю, что со временем отношение к бакалавру, как к недоученному специалисту, изменится. Ведь и сейчас не все выпускники имеют одинаковую квалификацию в силу своей заинтересованности специальностью, своих способностей. Кому-то вполне достаточно степени бакалавра, а если студент хорошо проявил себя, он может продолжить обучение в магистратуре, в том числе и в других вузах и НИИ, а при достаточном уровне знаний иностранных языков и в ведущих мировых центрах образования.
Конечно, любая перестройка хорошо отлаженной системы не есть хорошо. Но так уж складываются обстоятельства, мы никуда не уйдем от процессов глобальной мобильности студентов и искусственно ограничивать этот процесс будет неправильным. Поэтому если мы хотим органично вписаться в мировое образовательное пространство, то должны играть по тем правилам, которые устанавливаются.

Наталья Шарапова