Когда началась война, из 72 человек потока осталось всего 11. Вместо летних каникул сразу после практики девочек нашей группы отправили в Асиновский район на окучивание картошки. Норма была 8 соток в день. Позднее нас отправили в Кожевниковский район в колхоз «Красный яр» на покос на обские острова. Наших девчонок научили косить, переворачивать и стожить сено. Жили мы в шалашах из травы. В дождь шалаши протекали, а ветер норовил их снести. От холода и сырости у меня появились нарывы на руках и ногах, что даже пришлось ехать в Уртам на операцию. Из деревни нам привозили овощи и даже мед, а дед Никифор ловил нам карасей.
После окончания сенокоса на островах нас перевезли в деревню. Я с мальчиками возила копны на волокушах. С больными руками и ногами мне удавалось справиться только с этой работой, да и к тому же она мне нравилась, потому что я очень люблю лошадей. Маленькая рыжая кругленькая лошадка Сонька меня хорошо слушалась. А в свободное время я ходила на конюшню и помогала конюху ухаживать за лошадьми.
Покос окончен. Нас перебросили на уборку зерновых. Мне и еще одной маленькой девушке-почвоведке поручили на засоренном участке дергать полынь перед идущим трактором, чтобы полынь не попала вместе с обмолоченным зерном (от нее хлеб становится горьким). К обеду мы так уставали, что даже не хотелось есть. Я была маленькая ростом и худенькая, поэтому меня часто оставляли кашеварить и развозить на лошади обед по бригадам или поручали подвозить на ток снопы.
Однажды ночью разразилась сильная гроза. Потоки воды стали заливать ток. Мы побежали спасать зерно. Зерно перекидали лопатами в центр тока и окопали ток. Мокрые до нитки, мы работали всю ночь и спасли пшеницу.
Вечерами, когда было уже совсем темно, мы усаживались вокруг печки «буржуйки», жарили горох и тихонько пели песни…
Наступила осень. По утрам поля покрывались инеем, иногда шел снег. Основные массивы зерновых были убраны. Оставались небольшие труднодоступные участки с полегшими от дождя и снега хлебами. Их приходилось жать серпами. Мерзли руки и ноги. По окончании уборки урожая нас отправили в Томск, заплатив за работу несколькими килограммами горькой от полыни муки.
С опозданием начался второй 1941-42 учебный год. Мы больше работали, чем учились. Строили корпуса для эвакуированных заводов и узкоколейки к ним. Наши мальчики строили понтонный мост через Томь. В их числе был Алексей Земцов (впоследствии профессор, зав. кафедрой географии). Девочек мобилизовали и направили работать параллельно с учебой на завод режущих инструментов. Жизнь была тяжелая – учеба, работа, карточки на хлеб, голодно, холодно. В главном корпусе университета разместился завод. Занятия проходили в разных зданиях: на Московском тракте, на улице Горького, в комнатах общежития. Иногда даже на лекции ходили к профессору Г.Г. Григору домой. Усаживались у печурки, и он читал нам лекции.
Зимой, запрягшись в сани вместо лошадей, мы возили из-за реки лес и дрова для отопления деревянных зданий университета. Студентов других факультетов даже посылали в Кузбасс добывать уголь.
Хорошо помню день победы 9 мая: ясное солнечное утро, голос Левитана: «Германия капитулировала! Победа!». Народ ликовал. Вечером на площади Революции играла музыка, гремел салют. Все пели, танцевали, плакали, смеялись, обнимались, целовались.
В 1945 г. мы окончили университет, и нас послали на заготовку леса в поселок Яр. Девушки пилили бревна, а двое ребят делали плоты, которые сплавляли в Томск.
В Яру мы узнали о капитуляции Японии. После окончания университета я осталась работать на кафедре метеорологии и климатологии геолого-географического факультета университета.