Университеты, факультеты, специальности - они как люди: рождаются, зарабатывают рейтинги, справляют юбилеи... Вот и для геохимиков ТГУ наступило время 50-летия. Просматривая списки выпускников университета по специальности "геохимия", я только ставших докторами наук насчитал одиннадцать, плюс два академика РАН, да еще двое лауреатов Ленинской и Государственной премий. Но первым геохимиком в истории университета, окончившим ТГУ с отличием в 1952 году, был Владимир Бессоненко. Согласитесь, это уже повод для того, чтобы познакомиться поближе с Владимиром Васильевичем, известным в Западной Сибири геологом-рудознатцем.

... Это был памятный маршрут для Володи, тогда еще студента четвертого курса ГГФ, проходившего преддипломную практику в Горном Алтае. На водоразделе рек Хайдун и Тургусун стрелка горного компаса, словно взбесившись, стала буквально "танцевать вальс", указывая север на все стороны света. Вскоре в канаве было найдено объяснение этому явлению - несколько кусков магнетитовой руды.
Собрали все, что нашли, и, хотя рюкзаки стали практически неподъемными, в лагерь летели как на крыльях, не ощущая тяжести неожиданной находки. То, что руда богатая, сомнений не было, но даже его юношеское воображение не могло тогда подсказать, что за плечами лежало крупное месторождение магнетитовых руд. Холзунское - так его назвали впоследствии, после проведения разведочных работ.
Быть может, тогда и пришло окончательное решение относительно места будущего распределения. Только на производство, только в Горный Алтай, где он познал азарт и восторг первооткрывателя. Через год коллектив Усть-Коксинской геологоразведочной экспедиции Западно-Сибирского ПГО пополнился пытливым, скрупулезным молодым специалистом, за которым вскоре укрепилась слава везучего геолога. Где бы ни проходили его маршруты: в Горном Алтае, Салаире, Горной Шории - везде госпожа Удача шагала с ним рядом, и на геологических картах появлялись новые месторождения и рудопроявления.
Хотя одним везением блестящую карьеру Владимира Васильевича объяснять будет неправильно. Точнее сказать, что Бессоненко обладал талантом рудознатца. Была такая на Руси древняя профессия людей, отыскивающих полезные ископаемые благодаря знаниям, где и как руда располагается.
"Курица не птица, Монголия не заграница", - так шутили многие в экспедиции по поводу предстоящей поездки в МНР. Да, действительно, Монголия оказалась бедновата по части экзотики, сногсшибательных достопримечательностей, но зато геология здесь была очень интересной. За три года работы старший геолог Бессоненко объездил, облазил, исходил почти всю территорию республики, руководя оценкой месторождений и оруденений железа, золота, олова, меди, полиметаллов. Монгольский Алтай поражал природной неповторимостью, первозданностью, дикостью и разнообразием полезных ископаемых, которые только и ждали своих первооткрывателей. Грех было этим не воспользоваться, и в активе сибирских геологов появились новые месторождения россыпного золота, угля, редких металлов.
Зато в Египте, где пришлось работать четыре года, экзотики было хоть отбавляй. Одно из семи чудес света - пирамида Хеопса; каменное изваяние загадочного Сфинкса, "сына горизонта", - самая большая скульптура, созданная когда бы то ни было руками человека, древний Мемфис - столица египетских фараонов первой династии... Невероятное безбрежье песков, занимающих 97% территории страны, удивительное разнообразие и красота подводного мира Красного моря...
Но главной египетской достопримечательностью Владимир Васильевич считал для себя интересную работу. Восточно-Аравийская пустыня, устроив геологам и технике настоящее испытание на прочность, разродилась-таки одним из крупнейших в мире месторождением фосфоритов и несколькими месторождениями железа, тантала, олова. В свою очередь, Министерство геологии СССР тоже порадовало своих специалистов, наградив их за блестящие открытия в Египте, считавшемся до того времени стерильным в отношении полезных ископаемых. Так сибирский рудознатец Бессоненко стал "Отличником разведки недр".
Потом африканские чудеса еще долго снились по ночам, а Владимир Васильевич вновь прокладывал маршруты в родной Западной Сибири, руководя поисками бокситов, марганца, золота, вольфрамита. Казалось, можно было бы и поберечься, ведь не мальчик уже, но не давал покоя пьянящий азарт первооткрывателя. Да и жалко было сдавать "в архив" накопленный годами опыт. А точнее говоря, он просто не мыслил себя вне работы.
...Пожалуй, любой назовет на вскидку несколько примет-предшественников окончательной весенней смены времени года: метровые сосульки, облепившие крыши, ночные кошачьи серенады, резко укоротившиеся юбочки томских студенток... Но для выпускников геолого-географического факультета ТГУ весна окончательно вступает в свои права только после Дня геолога.
Когда, повинуясь зову сердца, они, подобно перелетным птицам, съедутся в alma mater. Когда университетская роща огласится радостными приветствиями друзей-товарищей. Когда на традиционном фуршете прозвучит обязательный тост "За тех, кто в Поле". Когда молча допьют до дна, помянув тех, кто уже ушел навсегда в свой последний маршрут.
Где-то там, в недосягаемости, торит теперь пути-дороги и первый геохимик Томского госуниверситета Владимир Васильевич Бессоненко, оставивший нам многочисленные месторождения и рудопроявления. И память...

Юрий УТКИН